Неполная занятость на предприятиях превысила уровень пандемии

Содержание

Неполная занятость превысила пик пандемии. Основная категория — отпуск за свой счет. В статистику попали в том числе работники иностранных компаний при смене юрлица, сказали эксперты, отметив, что рост показателя был краткосрочным

Неполная занятость на российских предприятиях в июле—сентябре 2022 года достигла рекордных 4,66 млн человек, выше пиковых значений пандемии, говорится в исследовании аудиторско-консалтинговой сети FinExpertiza на основе данных Росстата (есть в распоряжении РБК). По сравнению с аналогичным периодом прошлого года число занятых неполное время выросло на 7,3%, или на 319 тыс. человек.

Под не полностью занятыми понимаются несколько категорий сотрудников крупных и средних российских компаний: те, кто работает неполное рабочее время (менее 40 часов в неделю, по инициативе работодателя или по собственной), а также находится в простое или отпуске без сохранения зарплаты или в отгулах. Речь идет о белой официальной занятости, тогда как в неформальном секторе России, по оценкам Росстата, заняты около 19% всех работающих граждан.

Рекордным в третьем квартале стало как число увольнений, так и количество нанятых новых сотрудников. В этот период российские компании покинули 3,24 млн человек, что является абсолютным максимумом за весь период доступной статистики (с 2013 года). А на работу устроились 3,17 млн человек — тоже максимальный показатель за квартал. Лидерами по увольнениям и найму стали разные отрасли.

Более интенсивное движение кадров, то есть большее число и приемов, и увольнений, в третьем квартале 2022 года связано преимущественно с реорганизацией ряда компаний с иностранным участием: при смене юрлица трудовые договоры с прежним собственником расторгаются, пояснили РБК во ВНИИ труда (подведомственен Минтруду).

Прирост численности работников, находившихся в режимах неполной занятости, также связан со структурной перестройкой бизнеса, указали там. Это сотрудники организаций, которые вынуждены были перестраивать производственные и логистические цепочки и на время приостанавливать работу, а также сотрудники компаний, которые проходили реорганизацию, где перед передачей бизнеса новому собственнику, как правило, приостанавливалась деятельность, отметили во ВНИИ труда.

В каких категориях выросла неполная занятость

Традиционно самой многочисленной категорией являются ушедшие в отпуск за свой счет: в третьем квартале 2022 года в таком отпуске пребывали 3,3 млн человек (на 6% больше, чем за аналогичный период предыдущего года). На условиях неполного рабочего времени по соглашению сторон трудились 1,06 млн человек (сопоставимо с результатами 2021 года), а по инициативе работодателя — 58,3 тыс. человек (на 58% больше, чем в прошлом году). Относительно 2021 года увеличилось количество работников в простое — на 67%, до 239,8 тыс. человек.

В сумме неполная занятость в третьем квартале достигла 4,66 млн человек, что является квартальным рекордом как минимум с 2010 года (весь период доступной статистики). Предыдущий максимум фиксировался в период локдауна, во втором квартале 2020 года, — 4,59 млн человек, отмечают аналитики FinExpertiza. Перевод сотрудников на неполную ставку является традиционной адаптивной стратегией российских предприятий, так как это позволяет оптимизировать расходы и при этом избежать массовых увольнений, отметила президент FinExpertiza Елена Трубникова.

Как подчеркнули во ВНИИ труда, необходимо понимать, что в статистике по неполной занятости Росстат учитывает всех граждан, которые были переведены в такой режим даже на один день в течение квартала, включая оформленные работниками отгулы. Если ориентироваться на оперативный мониторинг в ежедневном режиме, то число граждан, одновременно находившихся в режимах неполной занятости, на пике в третьем квартале колебалось в районе 300 тыс. работников, но к концу сентября снизилось до 200 тыс. человек и дальше продолжало снижаться, привели данные в институте.

Как ситуация разнится по регионам

В среднем по стране в режиме неполной занятости в июле—сентябре трудились 14% работников крупных и средних предприятий (годом ранее — чуть менее 13%). Однако эта доля крайне разнится в зависимости от региона. Большая неполная занятость наблюдалась преимущественно в субъектах с высокими зарплатами и низкой безработицей, а именно: в Санкт-Петербурге (18,4%, или 281,3 тыс. человек), Самарской области (18%, или 132,5 тыс.), Пермском крае (17,8%, или 102,9 тыс.), Крыму (17,5%, или 58,1 тыс.). Москва не вошла в первую десятку, но заняла 11-е место (16%, или 617,5 тыс. человек).

И напротив, чем хуже ситуация на местном рынке труда, тем ниже показатели частичной занятости, указывают эксперты FinExpertiza. Наименьшая доля таких работников характерна для Северо-Кавказского федерального округа: Чечни (1,8%), Ингушетии (2,9%), Калмыкии (4,7%), Карачаево-Черкесии (5,5%), Северной Осетии (5,6%), Дагестана (5,6%).

«Если в развитых регионах альтернативой увольнению становится частичная занятость, то в менее развитых такой альтернативой является неформальная занятость (то есть работа на ИП или небольшое предприятие без официального статуса юрлица, а также самозанятость)», — объясняется в исследовании. Действительно, в республиках Северного Кавказа самые высокие уровни теневой занятости: в Дагестане — 55,5%, Ингушетии — 49,9%, Кабардино-Балкарии — 47,4% и т.д. (данные Росстата за третий квартал 2022 года).

В месячном выражении пик неполной занятости пришелся на апрель 2020 года, когда чуть ли не на четверть упало среднее рабочее время, говорит старший научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Виктор Ляшок. Вряд ли этот максимум можно преодолеть в обозримой истории, считает он.

По данным Росстата, количество отработанного времени, приходящегося на работника в среднем, в третьем квартале 2022 года было меньше, чем в допандемийном 2019 году, но выше, чем в предыдущие два года: в этом году оно составляло 7,05 часа против 7,01 в 2021-м и 7,03 в 2020-м. Это говорит о том, что режимы неполной занятости в текущем году затронули больше работников, нежели в прошлые два года, однако длительность этих перерывов в работе была меньше, указали во ВНИИ труда.

«Рост неполной занятости сегодня — довольно точечная история, происходящая в отдельных отраслях, которые больше всего пострадали от санкций. В первую очередь это производство автомобилей, где до сих пор четверть сотрудников находятся в простое, а также деревообработка — там в простое около 10%. В целом в промышленности есть существенные проблемы, но не во всей, конечно. В то же время сектор услуг чувствует себя сравнительно неплохо, в том числе благодаря параллельному импорту», — объясняет Ляшок.

Рост увольнений и найма

В третьем квартале 2022 года российские крупные и средние предприятия покинули 3,24 млн человек, что является квартальным рекордом за весь доступный период статистики с 2013 года, указывают аналитики FinExpertiza. По сравнению с аналогичным периодом 2021 года количество сотрудников, получивших расчет, увеличилось на 8,2%, или на 245,9 тыс. человек.

Большая часть уволившихся — 78,2%, или 2,5 млн человек, — ушли по собственному желанию; около 7,2%, или 234,8 тыс. человек, расторгли трудовой договор по соглашению сторон; менее 1%, или 26,6 тыс. человек, были сокращены, и, наконец, 13,8%, или 446,1 тыс. человек, покинули рабочие места по другим причинам, в числе которых увольнения «по статье», прекращение срока трудового договора, перевод в другое юридическое лицо, призыв на военную службу (не включая мобилизованных).

Примерно такими же темпами росло и число трудоустройств — на 7,1% в годовом выражении, или на 208,8 тыс. человек. Всего в третьем квартале на работу были приняты 3,17 млн новых сотрудников, что также является квартальным максимумом (предыдущий рекорд по увольнениям и найму пришелся на третий квартал 2021 года), говорится в исследовании. В результате разница между уволенными и нанятыми составила лишь 75,1 тыс. человек (против 484 тыс. человек в предыдущем квартале).

Влияние мобилизации на показатели третьего квартала было ограниченным, поскольку призывные мероприятия начались с 21 сентября, то есть под конец рассматриваемого периода, отмечают аналитики. Фактически она повлияла асимметрично на статистику наймов и увольнений: мобилизованные продолжают числиться в штатах предприятий, однако пришедшие им на замену по срочному трудовому договору попадают в статистику нанятых.

Среди отраслей с наибольшим чистым оттоком персонала оказались торговля, здравоохранение и социальные услуги, обрабатывающая промышленность, транспортировка и хранение. Одновременно чистый приток рабочей силы фиксировался в сферах образования, энергетики и ЖКХ, строительства.

В чем особенности российского рынка труда

Кроме реорганизации ряда компаний с иностранным участием более интенсивное движение кадров в третьем квартале во ВНИИ труда связывают с трендом на увеличение доли занятых в малом бизнесе и ростом самозанятости: за третий квартал число работающих на себя выросло с 5,2 млн до 5,8 млн человек.

Для российского рынка труда в целом характерны высокая ротация и увольнения по собственному желанию, и у этого есть несколько причин, отмечает профессор Финансового университета при правительстве Александр Сафонов. В первую очередь такая особенность связана с низким качеством рабочих мест и высокой долей сезонной, а также вахтовой работы.

Кроме того, работодатели вводят в заблуждение соискателей при найме, полагает эксперт.

«Зачастую вакансии, которые размещаются в публичном доступе, содержат недостоверную информацию о зарплате, что провоцирует быстрое увольнение нанятых сотрудников. Например, в объявлениях о найме таксистов им могут обещать доходы до 150 тыс. руб. в месяц, но фактически эти деньги можно получать, только работая круглосуточно. На предприятиях часть обещанной зарплаты выносят в премиальную составляющую и в итоге ее не выплачивают, потому что в трудовом договоре премии не прописываются», — объясняет Сафонов.

Активные увольнения персонала в третьем квартале связаны еще и с сезонным фактором: летом многие уходят с работы и не спешат искать новую, чтобы подольше отдохнуть, условно, у себя на огороде, заключает эксперт.

Остались вопросы?

Неполная занятость на предприятиях превысила уровень пандемии